— Возможно, — тихо сказал Верити. Я чувствовал, что он не согласен. — Но теперь все узнают о «перекованных», которые собираются вокруг Баккипа и Оленьего замка.
— Они также узнают, что решительный человек может защититься от них. А судя по тому, что говорили ваши стражники, когда возвращались, я думаю, что спустя неделю «перекованных» станет гораздо меньше.
— Это мне известно. Некоторые будут убивать своих родных. «Перекованные» они или нет, но мы проливаем кровь своего народа. Я надеялся, что моим стражникам не придется убивать моих же людей.
Небольшая пауза возникла между нами, когда мы оба отметили, что ту же работу он без всяких угрызений совести поручил мне. Убийца. Вот подходящее слово для меня. У меня нет чести, которую следовало бы хранить, понял я.
— Неправда, Фитц, — ответил Верити на мою мысль. — Ты хранишь мою честь. И я уважаю тебя за это. Ты делаешь то, что должно быть сделано. Грязная работа, тайная работа. Не стыдись того, что тебе приходится делать, чтобы сохранить Шесть Герцогств. Не думай, что я не ценю твою работу только потому, что она должна оставаться втайне. Сегодня ты спас мою королеву. Этого я тоже не забуду.
— Ей не очень-то требовался спаситель, сир. Думаю, что даже одна она бы выстояла.
— Что ж. Мы не будем думать об этом. — Он помолчал, потом сказал, замявшись: — Я должен наградить тебя, знаешь ли. — Когда я открыл рот, чтобы возразить, Верити поднял руку, останавливая меня. — Я знаю, что ты ничего не требуешь. Я также знаю, что между нами уже так много всего, что ничто не может быть равноценным моей благодарности. Но большинство людей ничего об этом не знают. Разве ты хочешь, чтобы в городе говорили, что ты спас жизнь королеве, а будущий король даже не счел нужным выразить тебе свою признательность? Но я в растерянности, не знаю, что тебе подарить… Это должно быть что-то заметное, и ты должен некоторое время носить это с собой. Кое-что о правилах этикета я знаю. Меч? Что-нибудь получше того куска железа, что был при тебе сегодня?
— Это старый клинок, с которым Ходд велела мне упражняться, — защищался я, — он работает.
— Надо полагать. Я прикажу ей выбрать для тебя что-нибудь получше и немного поработать над украшением рукояти и ножен. Это подойдет?
— Думаю, да, — сказал я с той же неловкостью, что и принц.
— Хорошо. Вернемся в постели, а? И теперь я смогу спать, да? — На этот раз в его голосе отчетливо прозвучала насмешливая нотка.
Щеки мои снова запылали.
— Сир, я должен спросить… — Я пытался найти слова. — Вы знаете, кто мне снился?
Он медленно покачал головой:
— Не бойся, ты ее не скомпрометировал. Я знаю только, что она носит синие юбки, но ты видишь их красными. И что ты любишь ее со всем пылом, присущим юности. Не пытайся перестать любить ее. Только перестань распространять любовь Силой по ночам. Я не единственный, кто открыт такой Силе, хотя, думаю, только я могу так явственно различить твой знак на этих снах. И все-таки будь осторожен. Круг Галена не лишен Силы, хотя они и не умеют использовать ее. Человека можно погубить, если его враги узнают из его снов, кто особенно дорог ему. Будь настороже, — он невольно усмехнулся, — и надейся, что у твоей Леди Красные Юбки нет Силы в крови, поскольку если она хоть немного наделена нашей магией, то наверняка слышала тебя все эти бесконечные ночи. — И, вложив эту потрясающую мысль в мою голову, он отпустил меня в мою комнату и в постель.
В эту ночь я больше не спал.
Глава 8
КОРОЛЕВА ПРОСЫПАЕТСЯ
Один оленя встретит на льду,И лося найдет другой,А я за сердцем своим пойду,За королевой Лисой.
Она не за славой пустилась в путь,Не лить понапрасну кровь —Сердцам усталым покой вернуть,И с нею моя любовь.Охота королевы Лисицы
Охота королевы Лисицы
На следующий день весь замок бурлил. Во дворе царила лихорадочная, почти праздничная атмосфера: личная стража Верити и все воины, у которых не было других дел, собирались на охоту. Борзые возбужденно лаяли, бойцовые собаки пыхтели и рвались с поводков. Уже заключались пари о том, кому больше повезет. Лошади рыли копытами землю. Тетивы были проверены, а пажи носились повсюду очертя голову. На кухне слуги упаковывали еду охотникам в дорогу. Солдаты — молодые и старые, мужчины и женщины — громко смеялись, болтая о прошлых стычках, сравнивая оружие, настроение у них было приподнятое. Я сотни раз видел это перед зимней охотой на лося или медведя. Но теперь во всем чувствовалось нетерпение, воздух был наполнен грубым запахом жажды крови. Я слышал обрывки разговоров, слова, которые вызывали во мне тошноту: «…Никакой жалости для этого дерьма», «…трусы и предатели. Посметь напасть на королеву!», «…дорого заплатят. Они не заслуживают быстрой смерти». Я поспешно нырнул обратно в кухню, пробираясь через толпу людей, снующих, как встревоженные муравьи. Но здесь я услышал о тех же чувствах и той же жажде отмщения.
Я нашел Верити в его кабинете. Я видел, что он вымылся и надел свежую одежду, но заботы прошлой ночи оставались с ним, как грязное белье. Он был одет по-домашнему и явно собирался провести день среди своих бумаг. Я тихонько стукнул в дверь, хотя она была открыта. Принц сидел в кресле перед огнем спиной ко мне. Он кивнул, но не оглянулся, когда я вошел. В его неподвижной фигуре чувствовалось напряжение. Поднос с завтраком, нетронутый, стоял на столе у его кресла. Я приблизился к Верити и тихо встал рядом, уверенный, что был вызван при помощи Силы. Молчание затянулось, и я подумал, знает ли сам Верити, зачем я был ему нужен. Наконец я решил заговорить:
— Мой принц, вы не поедете сегодня с вашими гвардейцами?
Казалось, что я резко открыл шлюзы в плотине. Он повернулся ко мне; морщины на его лице стали глубже за эту ночь. Он выглядел изможденным.
— Нет. Я не могу. Как я могу поддерживать такое, эту охоту за нашими людьми, которые были чьими-то родственниками! А с другой стороны, есть ли у меня выбор? Спрятаться за стенами замка, когда остальные поедут мстить за оскорбление, нанесенное королеве? Я не смею запретить своим людям защищать мою честь, поэтому я должен вести себя так, как будто не знаю о том, что происходит при дворе. Как будто я слабоумный или трус. Об этом дне сложат баллады, не сомневаюсь. Как они будут называться? «Верити кромсает безумцев»? Или «Жизнь "перекованных" приносится в жертву королеве Кетриккен»?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});